Мир меняется быстрее, чем мы успеваем обновлять прошивку на недавно купленном смартфоне: то новое лекарство, то чип, то очередная нейросеть, способная сочинять фуги или расписывать инвестиционные стратегии. То, что ещё вчера казалось фантастикой, сегодня — в новостях.
Но среди этого хай-тек цунами есть открытия, которые действительно оставляют след в истории. Именно такие технологические opus magnum года собирает в своём ежегодном рейтинге MIT Technology Review — научный камертон, включивший в шорт-лист 2025 года 10 самых значимых изобретений прошлого года. А 11-е, возможно, новое чудо света — редакция предложила выбрать самим читателям.
Робототехника долго оставалась наукой прототипов. Даже после успехов Boston Dynamics (не Robotics?), научить робота выполнять сложные задачи — например, мыть посуду — было крайне трудоёмко. Всё изменилось с приходом AI-бума.
Компактные AI-модели (как в пункте 3) робототехнические компании стали адаптировать под свои нужды. Они создают виртуальные тренажёры — массивы данных, которые включают сотни гигабайт картинок, видео и инструкций, описывающих нужный процесс. Модель “расшифровывает” их и обучает робота действовать по аналогии.
Пока такая система требует участия человека-оператора, но потенциал огромный. Это может привести к появлению полноценных бытовых (и не только) роботов, способных выполнять задачи по всем законам Азимова.
С развитием искусственного интеллекта он стал незаменимым помощником во множестве задач — в том числе и в поиске информации.
В 2024 году такие компании, как Google (с AI Overviews), OpenAI (с GPT), Perplexity и другие представили инструменты, способные заменить привычный поиск в браузере. Теперь нет нужды пролистывать десятки ссылок: алгоритмы самостоятельно находят релевантные источники и представляют краткие, чёткие сводки по запросу пользователя.
Согласно данным Google, лидера в мире поисковых систем, пользователи таких решений задают более осмысленные, точные и сложные вопросы, чем при использовании традиционного поиска — и чаще уточняют формулировки, что делает взаимодействие глубже и эффективнее.
Но у этой технологии есть и оборотная сторона. Генеративный поиск подрывает рекламную модель интернета: если пользователь получает ответ прямо в поиске, он с меньшей вероятностью перейдёт на сайт-источник — а значит, не увидит рекламные баннеры, на которых держится доход многих сайтов и рекламодателей.
В мире искусственного интеллекта размер действительно имеет значение — но не всегда в сторону “чем больше, тем лучше”. Как и в случае с эволюцией человеческого мозга, рост интеллекта происходит не столько за счёт увеличения объёма, сколько за счёт оптимизации и плотности связей.
Именно этого пытаются добиться AI-инженеры, создавая маленькие, но высокоэффективные модели, которые требуют меньше ресурсов, но при этом сохраняют высокую производительность.
Секрет в сужении области обучения: такие модели обучаются на строго отобранных данных под конкретные задачи. Речь не идёт о «всезнающем» ИИ, а о специалистах — например, для кодинга, анализа данных, научных исследований, документооборота и так далее.
Благодаря этой специализации мы наблюдаем бум стартапов, создающих собственные AI-продукты под узкие нужды. Среди них — GPT-4o и 4o mini от OpenAI, Gemini Ultra от Google, Phi от Microsoft и другие “цифровые родственники”.
Эти модели работают быстрее и легче, чем гиганты вроде GPT-3 (2020 года), потребляют меньше энергии, а значит — являются и более экологичным решением в эпоху, где устойчивость важна не меньше производительности.
Коровы обладают одной особенностью, которая делает их неожиданными “соучастниками” климатического кризиса — их пищеварительная система выделяет метан. Тот самый парниковый газ, который гораздо мощнее углекислого, и который также производят козы и овцы.
Метан от сельского хозяйства составляет 11–20% от всех глобальных выбросов, и радикально сократить его количество не так просто, как кажется. Уменьшить поголовье — значит ограничить доступ к мясу, молоку, сыру и другим продуктам животного происхождения, что невыгодно ни экономически, ни культурно.
Решать эту задачу взялись аграрные и фармацевтические компании. Одним из первых одобренных решений стало изобретение нидерландской компании DSM-Firmenich — кормовая добавка Bovaer, которая снижает метановые выбросы более чем на 30%. Она подавляет ферменты, участвующие в преобразовании водорода и углерода в метан в желудке животного.
Также над альтернативными решениями работают Blue Ocean Barns, Rumin8, Symbrosia и другие стартапы. Они создают корма на основе красных водорослей, способных в теории давать ещё более впечатляющий результат. В перспективе также рассматриваются и инновационные вакцины, изменяющие микробиом коров, чтобы снизить выработку метана изнутри.
Эти футуристические машины всё чаще появляются на улицах передовых городов США и Китая. Ещё четыре года назад начали поступать первые новости о стартапах, которые обучали беспилотники на дорогах, собирая миллионы километров “образовательного пробега”.
Сегодня, пожалуй, лидером индустрии считается Китай. Там роботакси достигли уровня, при котором у горожан уже есть выбор между разными сервисами — Baidu, Pony.ai и другими стартапами. Некоторые из них уже уверенно смотрят на международные рынки: Сингапур, США, страны Ближнего Востока.
В США главную роль играет Waymo — дочерняя компания Google, уже запустившая полноценные беспилотные маршруты в Сан-Франциско, Лос-Анджелесе и Фениксе. Вскоре в игру войдёт и Zoox от Amazon, которая сейчас активно тестирует свои технологии в нескольких крупных городах.
Однако индустрия не лишена сложностей. В Китае цены на поездки в роботакси оказались настолько низкими, что это нанесло удар по классическим такси — и вызвало протестное недовольство со стороны более чем 10 миллионов таксистов по всей стране.
В США же технологическая гонка встретила иную преграду: в 2023 году General Motors (вероятно, ты имел в виду GM, не GE?) была вынуждена приостановить своё участие в разработке после трагического инцидента — прототип наехал на пешехода. Подобные случаи вызывают сильный общественный резонанс и подрывают доверие к беспилотным системам.
С экологической точки зрения самолёты наносят меньший ущерб климату, чем, например, крупный рогатый скот, однако всё же вносят около 4% в глобальное потепление — в основном из-за использования традиционного органического топлива.
Альтернативные виды — из растительных и жировых отходов, кулинарных масел или улавливаемого из воздуха CO₂ — могут значительно снизить углеродный след авиации.Так, в США Montana Renewables получила грант $1,4 млрд на расширение производства топлива из органических жиров и масел. А LanzaJet запустила первое в мире производство авиатоплива из этанола.
Пока такие технологии находятся на ранней стадии, но получают всё больше государственной поддержки. ЕС и Великобритания, например, уже внедрили стратегию постепенного увеличения доли устойчивого топлива: с 2% сегодня до 70% к 2050 году.
Звёзды, планеты, квазары и галактики — всё это, несмотря на свою грандиозность, составляет лишь малую часть массы Вселенной. Основной объём её наполнен тем, что мы пока почти не понимаем: тёмной материей и тёмной энергией.
Именно для изучения этих загадок и был создан телескоп Веры Рубин — названный в честь американского астронома, которая в 1980-х годах заметила, что звезды на краях галактик движутся с аномальной скоростью. Проведённые ею расчёты стали первым доказательством существования тёмной материи — невидимой субстанции, не фиксируемой обычными инструментами.
Теперь новый телескоп будет работать по схожему принципу — собирать визуальные данные для расчётов, только уже в циклопических масштабах. Он оснащён камерой на 3,2 гигапикселя, которая будет наблюдать около 20 миллиардов галактик, формируя каталог объёмом 60 петабайт (чуть более 60 миллионов гигабайт).
С помощью алгоритмов машинного обучения и суперкомпьютеров учёные смогут проанализировать таймлапс движения галактик во Вселенной, чтобы рассчитать гравитационное влияние тёмной материи. Кроме того, это позволит построить самую подробную трёхмерную карту Млечного Пути в истории.
В мире ежегодно регистрируется около миллиона новых случаев ВИЧ, и, несмотря на прогресс в лечении, вирус остаётся неизлечимым. Единственный способ остановить эпидемию — предотвратить заражение.
Компания Gilead Sciences разработала препарат лeнацапавир (Lenacapavir), находящийся на финальной стадии испытаний. Две инъекции в год почти на 100% предотвращают заражение. Препарат относится к классу подавителей капсидов — он разрушает белковую оболочку вируса, не давая ему размножаться.
Испытания прошли на двух группах: 5,000 девушек из Уганды и 3,200 представителей LGBT Результаты впечатляющие — 100% и 96% эффективности соответственно.
Пока FDA одобрила ленцапавир только как средство для пациентов, у которых другие лекарства не работают. Однако Gilead уже подписала лицензии на его превентивное производство в 120 странах с низким доходом.
Сталеплавление остаётся одной из самых загрязняющих отраслей — около 8% всех глобальных выбросов CO₂. Большинство заводов до сих пор используют уголь: на каждую тонну стали — две тонны углекислого газа. Природный газ снижает выбросы лишь на 40%.
Альтернатива — использовать водород для восстановления железной руды, самого энергоёмкого этапа. Поскольку побочный продукт — вода, этот метод может стать почти полностью “зелёным”.
Шведская компания H2 Green Steel уже привлекла $7 млрд на строительство такого завода. Водород будет производиться электролизом с использованием энергии от ГЭС и ветряков.
Есть и более необычный подход — Boston Metal из США разработала технологию, в которой железо вытягивается из руды с помощью электролита. Коммерческий запуск намечен на 2026 год.
25 лет назад учёные впервые изолировали эмбриональную стволовую клетку, способную превращаться в любую ткань тела. В теории это открыло путь к созданию новых органов на заказ. На практике путь оказался куда сложнее.
Первый реальный успех —: пациенту с эпилепсией пересадили выращенные нейроны. Приступы не исчезли полностью, но их частота резко снизилась — с ежедневных до еженедельных.
Следующий прорыв — работа бостонской Vertex Therapeutics , использовавшей стволовые клетки для лечения диабета 1 типа. Компания разработала лабораторные аналоги бета-клеток, способные контролировать уровень сахара.
Хотя клинические испытания ещё продолжаются, результаты уже обнадёживают. Это делает стволовые клетки ключевым направлением будущей медицины.
Последний, 11-й финалист MIT Technology Review, в этом году не был выбран редакцией. Решение — за вами. Читателям предложили проголосовать за одну из четырёх впечатляющих технологий. Кто станет частью ТОП-10 — решаете вы!
Вот претенденты:
🗳 Голосование уже идёт, а имя победителя будет объявлено 1 апреля.
Выбирайте — и следите за результатами!
Понравилось? Подписывайтесь на наш дайджест в Facebook, Instagram, Telegram – в нем мы рассказываем об истории и о сегодняшнем дне Америки, и в первую очередь о том, что происходит в Бостоне и Массачусетсе.
Звоните также для получения консультации или организационной помощи, если собираетесь в США, по делам и не только.